Выборгская наступательная операция
Газета "На страже Родины" о Выборгской операции 1944 года
В этом разделе собраны материалы, публиковавшиеся в красноармейской газете Ленинградского фронта "На страже Родины" в июне 1944 года и посвященные советскому наступлению на Карельском перешейке в ходе Выборгской операции. Материалы сгруппированы по дням их публикации, опущены сообщения Информбюро, ТАСС и т.п., а также ряд статей общепропагандистского содержания. Приводятся также фотографии и карикатуры, печатавшиеся в газете. См. также подборку сводок Советского Информбюро, публикации газеты "Известия" и газеты "Красная звезда" за этот период.
На страже Родины, 12 июня 1944 года
Источник: На страже Родины, 12 июня 1944 года, № 144 (7682)
К новым победам над немецко-финскими захватчиками!
Вчера столица нашей великой Родины Москва от имени Родины салютовала доблестным войскам Ленинградского фронта, прорвавшим долговременную и глубоко эшелонированную мощную оборону финнов па Карельском перешейке, занявшим город Терийоки и десятки других населённых пунктов. Великий Сталин об’явил благодарность нашим доблестным частям. Лучшим и наиболее отличившимся из них присваивается высокое и почётное наименование Ленинградских. Вся советская Отчизна обнимает и славит мужественных воинов Ленинградских дивизий и полков.
Настала пора рассчитаться с финскими холопами Гитлера за все их злодеяпия, за все кровавые их преступления. Мы ничего не забудем, мы взыщем за все с них сполна. Боец Ленинграда! Перед тобой — злейшие враги нашей Родины! Вместо с немцами напали белофинны на нашу страну. Они захотели разжиться на нашей земле. Они об'явили, что их Финляндия должна раздуться до Волги и Урала. Взбесившиеся мясники, они задумали разрушить и уничтожить Ленинград — великий город русской славы, жемчужину нашей Отчизны. Они хотели крови, побольше крови русских людей, они хотели русских рабов.
Велик список диких преступлений финской военщины. Она вместе с немцами долгие месяцы держала в блокаде наш великий город. Они терзали мирное население варварскими артобстрелами. «Нет сомнений, что тысячи и тысячи большевиков, особенно из гражданского населения, погибли в этой игре... С нашей точки зрения очень радостно, что москаль находится в Петрограде в железной клетке», — вопила в 1942 году финская газета «Илкка». Ей вторила вся бело-финская свора.
Ленинград выдержал осаду. Ленинград разбил вдребезги клетку, которую строили вокруг него немецкие изверги и их финские сподручные. Мы не можем терпеть угрозы нашему славному городу со стороны злобных псов-лахтарей. Мы отомстим им полной мерой за кровь, за страдания и смерть детей и женщин Ленинграда. Мы обезопасим окончательно и навсегда родной и любимый наш город и уничтожим врага. Этого требует Родина от воинов Ленинграда. И во имя священной этой цели солдаты великого города не пожалеют ни сил своих, ни трудов.
Окрылённые благодарностью великого Сталина, вперёд, ленинградцы! Будем бить проклятого врага так, чтоб вновь разносились по всей стране и по всему миру благодарственные приказы Верховного Главнокомандующего, чтоб вновь нам салютовала Москва.
За полный разгром немецко-финских захватчиков! За нашу победу! Вперёд!
Прорыв
(От наших специальных корреспондентов)
Снова Карельский перешеек! Знакомые скалы, холмы, котловины, озёра, реки. Под сокрушительный победный гром артиллерии войска Ленинградского фронта снова вступили на искони русскую землю, которую почти три года топтала грязная нога кровавых холопов Гитлера — финнов.
Захватив в 1941 году Карельский перешеек, финны уже мечтали о Ленинграде, они уже считали своими его заводы, его величайшие культурные ценности.
Красная Армия остановила финские полчища, и они окопались в трёх десятках километров от великого города. Из месяца в месяц финны укрепляли и совершенствовали свою оборону, опоясывались новыми линиями траншей с дзотами, минными полями, воздвигали железобетонные доты и другие сложные инженерные сооружения, хвастливо возвещая о неприступности своих позиций.
Передний край оборонительной полосы финнов представлял собой сплошные линии траншей, густо насыщенные огнём. На высотах, используя рощи, дефиле многочисленных озёр, населённые пункты, финны создали сеть сильных опорных пунктов и узлов сопротивления, прикрытых бесчисленными проволочными заграждениями, минными полями, эскарпами, противотанковыми надолбами и плотной системой огня.
И вот наступил час, когда надо было взорвать я разметать впрах долговременную, сильно развитую по фронту и глубоко эшелонированную финскую оборону.
Честь наступать на одном из наиболее важных направлений, где было расположено наибольшее количество вражеских опорных пунктов, выпала на долю прославленного гвардейского соединения Героя Советского Союза генерал-лейтенанта Симоняка.
Прелюдией к штурму вражеских позиций явился сокрушительный удар нашей артиллерии. Накануне наступления — 9 июня — артиллерия всех систем разрушала заранее засеченные дзоты, блиндажи, пулемётные гнёзда, траншеи врага. Меткими попаданиями снарядов больших калибров артиллеристы разбили железобетонные стены дотов-«миллионеров», разгромили огневые позиции многих батарей, уничтожили большое количество живой силы врага.
В 6 часов утра 10 июня по всему фронту наступления началась артиллерийская подготовка. Могуче грохотал артиллерийский гром. Гул этой канонады достигал площадей и улиц Ленинграда. Два часа на позициях противника бушевал смерч всеуничтожающего огня. Мощные, строго нацеленные удары полностью нарушили систему огня противника, расшатали финскую оборону. Десятки снарядов падали на каждый метр площади передней траншеи. Позже, когда мы двигались по пути наступления гвардейцев, мы видели блестящие результаты работы артиллерии — бога войны. На десятки метров траншеи были сравнены с землёй, всюду были разбросаны трупы финнов. Пленные финны 10 пехотной дивизии потом показывали:
«Ваш огонь был такой силы, что его невозможно было выдержать. Мы все посходили с ума...»
В небе в эти часы не умолкал шум моторов нашей авиации. Славные советские соколы соединений генерал-лейтенанта авиации Рыбальченко и генерал-майора авиации Андреева блестяще поработали. Бомбардировщики спустили тонны металла на головы врага. Штурмовики поливали позиции противника пушечно-пулемётным огнём.
Гвардейская пехота ждала сигнала атаки. Герои битв на Неве и под Красным Селом, за прорыв блокады и за окончательное её снятие с Ленинграда, они всегда сражались смело и напористо. Так было и на этот раз. Ещё гремели орудия, ещё вздымались фонтаны земли от бомбовых ударов, а штурмовые отряды гвардейцев поднялись и ринулись вперёд через проходы в проволоке. Шла лавина, которую уже ничто не могло остановить. Бойцы гвардии майора Ефименко, кавалера орденов Суворова и Невского, Красного Знамени и Отечественной войны пробились через все четыре линии траншей единым рывком.
Так же стремительно атаковали вражеские позиции бойцы гвардейских подразделений под командой старшего лейтенанта Ермачкова, капитанов Витковского, Лучинского и других. «Неприступные бастионы» финнов пали.
Уже в первые часы боя наши подразделения глубоким клином врезались в оборону финнов и заняли ряд опорных пунктов — Старый Белоостров, Ольховка, Камешки и другие. Финны не смогли сдержать могучего напора пехоты и танков и удирали в леса, бросая всю свою технику. Темп наступления нарастал. Наши подразделения брали большие трофеи.
Танки прорыва гвардии подполковника Красноштана, не отрываясь от пехоты, давили огнём и гусеницами финские орудия и пробивали пехоте путь вперёд. В условиях сильно пересечённой и болотистой местности это была нелёгкая работа. Танки искусно маневрировали, перебрасывались с участка на участок, но не оставляли пехоты без своего броневого прикрытия. Вот валяются расплющенные части орудий. Укрытые в прочных блокгаузах, они были грозны. Но танкисты заметили их раньше, чем финским артиллеристам удалось открыть огонь. Танки мелкими группами обошли поляну через кустарник и с тыла раздавили орудия врага с их растерявшейся прислугой.
Всё глубже устремлялись наши войска в глубину обороны финнов. Натренированные в длительных переходах, не замедляя темпа, пехотинцы шли вперёд с танками, взбирались на эскарпированные берега, пробивались через лес, болота, сёла. Впереди — река Сестра. Удастся ли её форсировать с хода? На другом высоком берегу быстрой речки по главному шоссе противник приготовил «орешек», создав в населённом пункте Яппиля мощный опорный пункт. К реке с флангов первыми вышли подразделения Петрова, Ефименко. Наступательный порыв гвардейцев был так велик, что за несколько десятков минут все они — кто на подручных средствах, кто вплавь — очутились на противоположном берегу. Бойцы роты Михайлова по кустарнику подобрались к реке, форсировали её и захватили мост.
А как пройти танкам? В полосе действий подразделения Красноштана был лишь один этот ветхий мостик, захваченный ротой Михайлова. Посмотришь на мост, и кажется, что он вот-вот провалится. Но через мост, поскрипывающий и качающийся, пошёл танк Героя Советского Союза старшего лейтенанта Ткаченко. За ним по одному перебрались и остальные тяжёлые машины.
Одновременной стремительной атакой с фронта и флангов Яппиля была захвачена. В Яппиля на подкрепление обороняющегося там гарнизона спешил батальон финских самокатчиков. Но было уже поздно! Их встретили танкисты Красноштана. Четыре танка «КВ» и два самоходных орудия с флангов ударили по колонне велосипедистов. Самокатчикам больше катить было некуда!
Удар наших подразделений, наступающих вдоль Выборгского шоссе и слева от него, успех форсирования здесь реки Сестры, захват Яппиля и дальнейшее стремительное продвижение нашей пехоты и танков создали угрожаемое положение для группировки финнов, оборонявшихся на побережье Финского залива. Наши части нависли на фланги противника, сидевшего в районе Терийоки. Как ни упорствовали финны, они вскоре и здесь вынуждены были обратиться в бегство.
Так был совершён прорыв финской обороны 10 июня 1944 года. По своей насыщенности огнём, по инженерным сооружениям и по глубине эта оборона не уступала немецкой долговременной оборонительной полосе в районе Пулково. И если она была протаранена быстрее, то это результат возросшего военного искусства наших генералов, офицеров и рядовых, результат могучего гвардейского удара, в основе которого лежали смелый замысел, искусное сочетание огня и манёвра — того, что предопределяет высокий темп наступательного боя.
За два дня боёв наши части прошли в глубь вражеской территории в отдельных пунктах на 24 километра! и расширили фронт прорыва до 40 километров. Освобождено уже 80 населённых пунктов.
Темп наступления не снижается. Вдохновлённые благодарностью Верховного Главнокомандующего, доблестные ленинградские воины стремительно идут вперёд, неся смерть подлым немецко-финским захватчикам.
Майор В. МЕРКУРЬЕВ.
Майор М. ДНЕПРОВСКИЙ.
Герои первой атаки
Мимо трупа убитого наповал финского офицера проходит взвод наших бойцов. Сержант с двумя орденами Красной Звезды останавливается.
— Эх, — говорит он, — не добил я этого пса в сороковом году!
— Не знаю, тот ли, которого ты не добил, но уж наверняка тот, что просил немцев бить по Ленинграду из дальнобойных и сам бил по женщинам и детям! — отвечает ему друг. — Таких мы найдём ещё и впереди. Пошли...
А впереди гремели жаркие схватки. Наши бойцы, прорвав оборонительную линию, настигали и уничтожали финнов.
Ещё утром 10 июня на исходной позиции, в лощине, неподалёку от разрушенной финнами деревни Мертуть, гвардии рядовой Николай Диуха говорил на кратком митинге:
— В душе кипит ненависть к извергам-белофиннам. А злость для солдата — великая сила, она, как крылья. С ней перемахнём через ихние укрепления, дадим жару такого, что они его не забудут.
И когда настала минута атаки, гвардеец Николай Диуха первым поднялся, первым побежал вперёд, первым прыгнул в финскую траншею, первым убил двух финнов и взял в плен трёх других... Через двадцать часов Николай Диуха был уже в двадцати километрах от первой финской траншеи, далеко за рекой Сестрой.
Его ведут вперёд несказанная любовь к родной земле, жгучая ненависть к врагу, воинская отвага и умение — то, что питает неугасимый дух наступления. И всюду — справа и слева от Николая Диухи — идут с такой же волей в душе советские бойцы.
Гвардии рядовой Алексей Артемьев швырнул на бегу гранату прямо в спину удиравшему финну. Ноги финна остались на месте, а туловище отлетело в сторону. Другого лахтаря Артемьев пристрелил, перепрыгнул через него и побежал дальше, вперёд.
Гвардии рядовой Яков Васин с катушкой телефонного провода на спине бежал в стрелковой цепи. «Дать связь со второй траншеей», — было приказано ему. Он прыгнул в траншею, где сидели два финна-пулемётчика... Фашисты выскочили из норы и начали строчить вдоль траншеи. Васин схватился за гранаты, уложил обоих. Но и они ранили его в ногу. Васин наладил связь. А ему приказывают: «Не нужна уже связь со второй траншеей, давай с третьей!».
Раненый связист, быстро перевязав ногу, пошёл дальше. Надо ли говорить, как трудно было ему ходить! Да, было трудно, но нужно. И он дошёл, провёл связь, дождался смены и только потом отправился в медсанбат.
Выбегая из рощи, ефрейтор Алексей Калинин закричал на всю роту:
— Даёшь, ребята! Впереди моя деревня — Заболотье!
Но не было деревни Заболотье на том месте, где она должна была быть, где она отмечена на картах. Финны сожгли её, разрушили до основания.
Алексей Калинин даже не оглянулся на пепелище родного дома: он спешил. Вперёд, вперёд! Там — расплата с врагом.
Так наступают ленинградские воины. Так они уничтожают врага и гонят его с родной земли. Яростно, безостановочно, навсегда.
Л. ЛАВРОВ.
Мы отомстим!
Наступил час возмездия финским фашистам за их чёрные дела, за кровь советских людей, за муки наших братьев и сестёр, замученных в маннергеймовских лагерях и застенках.
Мы сметаем финских захватчиков с лица советской земли. Не помогают фашистам их оборонительные сооружения, не защищают их опорные пункты и узлы сопротивления. Ничто не в силах остановить нашего натиска. Нас ведёт в бой святая месть!
Гвардейская пехота, закалённая в боях, движется лавиной на врага, обходит его, штурмует опорные пункты. Под нашим огнём гибнут гарнизоны врага. Я сам убил трёх финских автоматчиков. Это начало моего личного счёта мести. Я умножу его. Буду бить финских разбойников наверняка, как приказывает наш вождь и отец товарищ Сталин.
Гвардии красноармеец
Н. ШЕСТИПАЛОВ.
Триумф нашей артиллерии
Это был огонь всесокрушающей силы. Над передним краем стоял такой гул канонады, какого до сих пор, пожалуй, не слыхали даже самые бывалые солдаты. Стреляли тысячи орудий. Хваленый финский «оборонительный вал» создаваемый маннергеймовцами в течение двух с половиной лет, разлетался впрах.
Артиллерийское наступление было организовано с большим мастерством. В организацию этого мощного удара ленинградские артиллеристы вложили весь свой опыт. С наблюдательных пунктов, из корзинок аэростатов, с самолётов-разведчиков, с помощью звуковой и оптической разведки исследовалась вся местность, занятая врагом.
За несколько дней до наступления штаб Н-ской артиллерийской части подсчитал, что на один километр фронта неприятель имеет от 150 до 160 орудий. Подсчет оказался настолько точный, будто разведчики сами расстанавливали засеченные ими орудия.
Данные разведки были положены в основу составления плана артиллерийского наступления. Вся деятельность артиллерии была рассчитана и спланирована до мельчайших подробностей. Ещё нога пехотинцев не ступала на нейтральный участок, а уже наша артиллерия начала шагать траекториями по переднему краю врага, по глубине обороны его, по резервам и коммуникациям.
День начался пятиминутным артиллерийским налётом. «Вскрыть маску» — такова была цель налёта. За два с половиной года все позиции и оборонительные сооружения противника обросли зеленью, скрылись из ясной видимости. Нужно было сорвать зелёную маску с пастей дотов и дзотов, обнаружить то, что приговорено к смерти.
Пятиминутный налёт сделал своё дело. Теперь начался методический огонь на разрушение. Планировка ведения огня была строгой и продуманной. Точно было условлено, кто, когда и по какой цели ведёт огонь. От разрывов подымались клубы пыли и дыма, закрывали цели. Поэтому в то время, как одна батарея била интенсивным огнём, другая выжидала, третья стреляла по глубинным целям.
Командиры пехотных частей по акту принимали от артиллерийских командиров «обработанные» участки. К концу дня в главном артиллерийском штабе накопилась кипа таких актов.
...Давно на картах была отмечена цель 425. Но за годы она обросла густой зеленью, слилась с местностью. Цель осталась на карте, но исчезла из видимости. Артналёт сорвал с неё зелень, и дот сразу обнаружился. Огонь по нему открыла батарея офицера Белянина. Калибр снарядов мал, не берёт... Тогда взяла на себя разрушение дота более могучая батарея. Несколько точных, прямых попаданий. Цель 425 уже не существует...
Командир батареи старший лейтенант Доронин получил боевое задание уничтожить 3 дзота. Задание было перевыполнено. Батарея под командованием тов. Доронина уничтожила три дзота в значительно меньший срок, чем было задано, сэкономила много снарядов и взялась за помощь соседям. Вместе с ними она разрушила до основания ещё 2 дзота.
Батареи Н-ской части начали подавлять и уничтожать батареи финнов. Противник был ошеломлён метким и кучным прицельным огнём. 26 финских батарей оказались сразу под ударом артиллеристов. Артистически подготовил и вёл огонь командир батареи старший лейтенант Козаченко. В течение нескольких минут его взводы уничтожили две минбатареи финнов.
И вслед за мощным огневым валом наша пехота ринулась на штурм вражеских укреплений.
Майор Г. МАРЯГИН.
Массированные удары авиации
Вчера на аэродромах лётчики с энтузиазмом встретили приказ Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза товарища Сталина, об'явившего благодарность войскам Ленинградского фронта, в том числе и ленинградским лётчикам.
Славно поработали лётчики в эти два дня.
Лётчики Краснознамённой бомбардировочной части в первый же день уничтожили четыре артиллерийских, три миномётных батареи белофиннов, взорвали четыре дота, разбили несколько эшелонов на железнодорожной станции Н., подняли на воздух склад с боеприпасами. А на утро следующего дня пикировщики во главе с лётчиком Кузьменко снова появились над полем боя и уничтожили три артиллерийских батареи, взорвали ряд дзотов, мешавших продвижению нашей пехоты.
Необычайный под’ём царил у штурмовиков и истребителей. Перед вылетом в бой гвардейцы Н-ского штурмового полка под развёрнутым гвардейским знаменем клялись драться, не жалея сил и жизни. Группы штурмовиков-гвардейцев под командой капитанов Мыльникова, Манохина, лейтенантов Алексеенко, Жданова, Кунгурцева с честью выполнили клятву. Они дрались по-гвардейски!
Лейтенант В. СМОЛИН.
Конец дота "Миллионер"
Невдалеке от нашего переднего края находился крупный вражеский дот «Миллионер». как его называли бойцы и офицеры. Это была подлинная крепость. Огромное железобетонное сооружение имело в длину около 12-ти и в ширину около 11-ти метров. Толщина его перекрытий равнялась полутора метрам, толщина стенки - около двух метров. Дот состоял из нескольких этажей, уходивших в землю, и возвышался над поверхностью на несколько метров. Перед дотом тянулся оборонительный вал. Подходы прикрывались огнем нескольких фланговых дзотов.
Батарея гвардии капитана Ведьмеденкова получила задачу разрушить этот дот прямой наводкой из орудий крупного калибра. Это было нелёгкое дело. Орудия надо было установить прямо перед дотом, направить огромные стволы предельно перпендикулярно к его стенке. Выбор позиций осложнялся тем, что местность изобиловала болотами, приходилось строить гати. В течение нескольких ночей, при строжайшей маскировке, огневые позиции были полностью оборудованы. Тракторы ночью подтащили сюда два орудия. Первым командовал гвардеец Селиверстов, вторым - гвардеец Роганов. У панорам встали искусные наводчики, подлинные мастера своего дела гвардии младшие сержанты Леонов и Панков.
На рассвете, когда все приготовления были закончены, капитан Ведьмеденков дал команду!
— Огонь!
Первый снаряд ударился в железобетонную стену и рикошетировал. Снаряд, посланный вторым орудием, ударил в угол дота. Ведьмеденков сделал небольшие поправки. Теперь снаряды с чудовищной силой били по бетону. Вот один из снарядов уже пробил первую брешь. Следующий расширил ее. Появилась вторая брешь. Несколько огромных снарядов прошло через перекрытия. Вражеская крепость содрогалась от ударов.
Противник открыл огонь по нашим расчетам, но другие наши батареи быстро подавили огонь вражеской артиллерии. Разрушение дота продолжалось с неумолимой последовательностью. Часть дота обвалилась.
Девяностый снаряд! Поднимая облако белой пыли, рушатся перекрытия. Девяносто шестой! Звучит приказ:
— Прекратить огонь!
96 выстрелов! 94 прямых попадания! Вражеская крепость сметена с лица земли.
Так стреляют ленинградские артиллеристы!
А. КАРДОВ.
Терийоки, 11 июня
(От наших специальных корреспондентов)
Через шесть часов после первой атаки стрелковый батальон под командованием старшего лейтенанта Мартынова ворвался в Куоккала. Позади остались очищенные стремительным натиском 4 линии сильно укреплённых траншей, несколько деревевь, в которых финны пытались оказать сопротивление. Прорыв переднего края на побережье Финского залива был особенно трудным. Атака началась здесь с левого берега реки Сестра, и, прежде чем ворваться в финские позиция, нужно было форсировать реку. Бойцы кинулись в воду за пять минут до конца артподготовки. Первым из них был старшина Горбачев.
— Кидай скатки, шинели, котелки, бери побольше гранат, — крикнул он, — даёшь налегке!
Горбачев кинулся в воду, за ним младший сержант Шулятов, пулемётчики Ибрагимов, Абдиев, другие... Течение реки быстрое, относило их к заливу, сапоги, переполненные водой, тянули на дно. Плавать приходилось одной рукой, другая держит над головой винтовку... Все же доплыли.
На правом берегу, в пяти метрах каменная стена, нужно перемахнуть через неё. В пяти метрах от стены первая линия траншей. Сюда рвались наши бойцы. Но первая линия оказалась пустой. Все финны перебиты артогнём. Бой завязался во второй траншее, что в 200 метрах от первой, затем в третьей, в четвёртой, в узком проходе между озером и высоткой. Бой был упорный. Сотни финских трупов остались лежать в траншеях. А кто спасся, бежал, бежал, чтобы зацепиться за следующий рубеж, за деревушку, за опушку леса, за высотку, финнов гнали отовсюду и на их плечах двигались вперёд неустанной наступающей поступью.
На Куоккала они шли с особой злобой и ненавистью к финским варварам. Наши бойцы только что прошли Репинские Пенаты. Финские фашисты — сподручные громилы Гитлера — сожгли дом великого русского художника Ильи Репина. Отступая впопыхах, они ушли из нескольких деревень, не тронув ничего. За два километра до Пенат деревушка Оллила цела, Но все же финские «вояки» не удержались от того, чтобы не поджечь домик Репина. Они знали — имя Релина, все, связанное с ним, дорого сердцу русского человека... На подступах к Куоккала финны вновь попытались задержать наше наступление. Но артиллерийский огонь и дружная атака нашей пехоты вслед за разрывами снарядов вновь опрокинули финнов назад.
В самом Куоккала финны открыли огонь по нашим бойцам с чердаков домов, с верхушек деревьев. Но точные и обильные автоматные очереди наших бойцов прекратили огонь финских «кукушек».
В густых лесах от Куоккала до Терийок финны снова попытались задержать наше наступление. Застрочили пулемёты, завыли мины. Но по вызову пехотных командиров дали несколько залпов по лесам побережья морские орудия с фортов. Огонь со стороны противника был подавлен. Но когда наши пехотинцы поднялись и двинулись вперёд, оказалось, что и пулемёты и минометы финнов целы и невредимы. Финны, подавленные морально, бежали, бросив всё.
В 8 часов 15 минут 11 июня наш батальон под командованием капитана Никулина вошёл в Терийоки.
Город пуст. Никакого следа жилья. Заколоченные двери и окна домов, заросшие травою пороги. Нет, не верили финские захватчики, что удастся «прикарманить» Терийоки. Они не попытались восстановить жизнь в этом живописном уголке побережья залива. Парки заросли буйной травой, город скучал по своим истинным хозяевам. И хозяева — русские люди — не медлят. Час тому назад здесь были враги, а теперь в центре Терийок не перекрёстке дорог висят свеженькие синие указатели — «До Выборга 91 км», стрела направо показывает дорогу в освобожденные «Келломяки».
Дымятся трубы домов. Сюда прибыли уже расторопные тыловики — повара уже орудуют у печей.
А по улице, громыхая, двигается вперёд артиллерия большого калибра, мчатся автомашины со стрелками.
Из подвала дачи на берегу залива немолодой советский автоматчик выволакивает трёх финских солдат. Тойво Керро, Матти Лахтомяки, Эйно Хирвонен — все из 58 пехотного полка 10 пехотной дивизии.
— Мы устали, — мямлит Керро, — мы очень устали. И физически и морально. В первый же день вашего наступления были убиты все офицеры нашего батальона. Мы пытались задержать вас, мы отстреливались. Но рота таяла и таяла. Вот и осталось нас трое. Мы только пришли в Тернйоки, залезли в подвал... А вы уже тут...
Да, мы тут и пойдём дальше! Вот уже громыхают орудия, которые только что проезжали через Терийоки, громыхают уже вдали.
Майор К. АРЕНИН.
Майор С. КАРА.
