Ниже собраны статьи и заметки из газеты "Петроградский голос" за июнь-июль 1918 года, посвященные жизни двух знаменитых петербургских дачников - художника И. Е. Репина и писателя Леонида Андреева - и попыткам наладить связь с ними из Петрограда для оказания продовольственной и денежной помощи в первые дни после победы белогвардейцев в гражданской войне в Финляндии в апреле 1918 года и последовавшего закрытия границы между Финляндией и Советской Россией.

См. также статью из "Петроградского голоса", описывающую бои рядом с репинскими "Пенатами" в апреле 1918 года во время финской гражданской войны, сообщения о закрытии финской границы в 1918 году и подборку материалов из той же газеты, описывающих положение прибрежных дачных поселков в 1918 году.

Источник: Петроградский голос, 16 мая 1918 года, №81

К освобождению И. Е. Репина и Л. Н. Андреева.

В последнее время в Петрограде получились тревожные сведения о бедственном положении И. Е. Репина, пережившего в Куоккале кошмары осады и кровопролитных боев.

Комитет по учреждению института изящных искусств, числящий в числе своих почетных членов и видных деятелей народного университета маститого художника, решил принять меры к облегчению его участи.

С этой целью проф. С. О. Грузенберг посетил датского посланника камергера Густава Скавениуса и от имени комитета просил его принять меры к освобождению И. Е. Репина.

Проф. Грузенберг подкрепил свое ходатайство ссылкой на полученное от Репина письмо от 21 апреля с описанием жутких минут, пережитых художником в связи с канонадой, повлекшей за собою паническое бегство жителей Куоккалы.

Попутно С. О. Грузенберг сообщил посланнику о том, что знаменитый писатель Л. Н. Андреев застрял со своей семьей в Вамельсу, близ Териок, где развивались недавно известные кровавые события. От Л. Н. Андреева, по словам его родственников, живущих в Петрограде, более месяца нет никаких известий.

Камергер Скавениус обещал принять немедленно энергичные меры к освобождению И. Е. Репина и Л. Н. Андреева, и о ходе дела сообщит проф. Грузенбергу.

Источник: Петроградский голос, 1 июня 1918 года, №95

Судьба И. Е. Репина и Л. Н. Андреева.

Несмотря на содействие, оказываемое датским посланником проф. С. О. Грузенбергу в деле облегчения судьбы И. Е. Репина и Л. Н. Андреева, их участь до сих пор не выяснена. В Финляндию никого не пропускают. Даже разрешения, выдаваемые на въезд германскими властями, остаются втуне. В числе лиц, имеющих такое разрешение, находится, между прочим, и акад. В. М. Бехтерев, дачу которого разгромили и который не может проникнуть в Финляндию, где он хотел быть с единственной целью спасти свои рукописи и ученые труды.

Источник: Петроградский голос, 11 июня 1918 года, №103

Леонид Андреев бедствует.

Из Райволы сообщают о бедственном положении, в котором находится Леонид Андреев. Он совершенно оторван от родины. Газеты приходят только с оказией, через полторы-две недели.

Писатель уже больше месяца не видел хлеба и бедствует без продуктов со своей семьей. Писать не в силах и из-под его пера за это время не вышло ни одной строчки.

С белыми столкновений у Л. Андреева пока не было, как не было им получено предложения покинуть пределы Финляндии. (Бип).

Источник: Петроградский голос, 21 июня 1918 года, №111

И. Е. Репин голодает!

"Я едва ноги таскаю от слабости и лени. Все спать-отдыхать прикладываюсь. Главное, от бесхлебья отощал. Кажется, это начало конца. Надо ждать... всего".

О слабости от голода, о начале конца пишет не кто иной, как гордость России - Илья Ефимович Репин. Подчеркнутые строки взяты из его письма, третьего дня полученного с оказией Т. И. Репиной в Петрограде. Это письмо не должно оставаться под спудом. Оно должно обратить внимание всего русского общества, в каких невероятных условиях находится один из замечательнейших наших людей, прославивший на весь мир русское искусство, художник.

Угасание от полного голода Репина - да ведь это такая трагедия, которой равна лишь трагедия умирающей России, целующей немецкие ботфорты и забывшей о своих лучших людях.

74-летний старик с чисто юношеской душой, Репин не только испытывает месячную голодовку, но и полный голод духовный: неизбывную тоску по родине. Он отрезан от нее. Всякие сношения у него порваны.

Его "Пенаты" - дачка в Куоккала - выдержали осады красных и белых. Обитателям ее приходилось укрываться от бомбардировки в подвалах, проводить дни и ночи в ожидании близкого конца.

Шальные пули и ядра счастливо миновали тихий приют старости великого художника. Но с пришествием белогвардейцев финляндская граница закрылась и вот уже три недели, как о судьбе Ильи Ефимовича никто, даже близкие не имели никаких вестей: здоров ли, жив ли - не знали.

Все хлопоты для получения пропуска через границу не удавались. С большим трудом удалось, наконец, войти в сношение с подневольным изгнанником, переслать ему "с оказией" кое-что из продуктов и получить ответную весточку.

Передатчиком их явился знакомый И. Е. журналист, латыш, поэт, белогвардеец и "подданный Вильгельма II" - Г. К. Гегер-Нелюбин.

С большим трудом, после тщательнейшего осмотра на русской границе (раздевали до белья!) он перебрался за пограничную черту. Комендант одного из кордонов, узнав, что кузовок с провизией предназначается для Репина, пропустил "контрабанду". Немцы оказались гораздо любезнее к "белогвардейцу".

Нелюбин прогостил несколько дней в "Пенатах" и привез ответное письмо от И. Е-ва.

Нельзя без боли и волнения читать строки, написанные наспех старческой рукой.

Знаменитый художник, не пропускавший дня без занятия любимым трудом, сидит без красок. Он давно уже не работает, потому что работать нечем.

Привыкший всегда ограничивать расходы на себя, более, чем не взыскательный к житейским удобствам, И. Е., благодаря за посылку ему провизии, не может скрыть того впечатления, которое произвели на него появившиеся на его столе хлеб, масло, яйца и сахар.

"В первый раз,- пишет он, - за многое время мы закусили и узнали новости. Вчера, - прибавляет он, - был счастливый день! О, как мы изголодались!"

Без хлеба и денег, буквально не зная, что готовить на завтрешний день, обитатели "Пенатов" провели долгие, тяжкие дни. Настолько тяжкие, что кухарка не выдержала и ушла от голода, осталась единственная девушка-финка, разделяющая невзгоды художника. Положение осложняется еще тем, что на руках его остается нервно-больная дочь, нуждающаяся в усиленном питании и врачебной помощи.

Из письма И. Е. видно, что только теперь стала возможной такая помощь: Бог послал психиатра д-ра Кузнецова, который и посещает больную. Но болен также сам Репин. Болен и не может определить, что у него за болезнь: малярия, или инфлуэнца, или он от бесхлебья отощал и от слабости еле ноги таскает, по его собственному выражению.

Необходима помощь, быстрая, энергичная и дружная, необходимо, чтобы объединились все, для кого имя Репина есть многоговорящий символ, а не пустой звук. Голодающему знаменитому художнику (мировая знаменитость, пухнущая от хлеба - это только и возможно в русском социалистическом отечестве!) необходимо организовать посылку продуктов и денег и нужно еще достать пропуск для их доставки. Комиссариат просвещения обязан (если культурное дело родины ему действительно дорого) прийти на помощь и облегчить участь пленника "белой Финляндии".

И еще необходимее - спешить с помощью.

Ник. Носков.

N.B. Выдержки из письма И. Е. Репина публикую с разрешения дочери его Т. И. Репиной. По ее адресу (Карповка, 19, тел. 593-75) и прошу направлять "общественные дары" - слабую дань признательности за то, что сделал для России, для русского искусства И. Е. Репин.

Н. Н.

Источник: Петроградский голос, 23 июня 1918 года, №113

Судьба И. Е. Репина.
(Письмо в редакцию).

М. г., гр. редактор!

Искренно благодарю всех отозвавшихся на призыв Вашей уважаемой газеты организовать сношения с оставшимся в Финляндии моим отцом, И. Е. Репиным. Принужденная в виде усиленных хлопот о пропуске в Финляндию часто не бывать дома, прошу всех сочувствующих обращаться по новому адресу: Б. Пушкарская, 59, кв. 2 (А. А. Бунтиной), тел. 1-97 или 213-81.

Примите и пр.

В. И. Репина.

Источник: Петроградский голос, 26 июня 1918 года, №114

Еще о И. Е. Репине.

Наша заметка о голодающем И. Е. Репине вызвала ряд откликов. Откликнулись: печать, некоторые организации и частные лица. Дочери И. Е., В. И. Репиной, предложено организовать посылку различных продуктов для голодающего художника. Нашлись частные лица, которые на свой страх и риск даже вызвались доставить посылку за черту финляндской досягаемости.

Наиболее существенна была бы поддержка со стороны правительства петроградской коммуны и комиссариата народного просвещения в частности.

Обещало помочь и "Общество защиты прав русских граждан, проживающих в Финляндии" в лице его председателя В. С. Манделя.

Один из делегатов общества уже выехал в Гельсингфорс для защиты интересов пленников Финляндии. Попутно он заедет в Куоккала и передаст И. Е. первый присыл из России, сделанный на общие средства друзей.

Центральная прод. управа разрешила выдачу голодающему художнику небольшого пайка "от признательной России".

Он состоит из 2 фунтов хлеба и 1 фунта изюма и 1 1/2 фунта сахара. Порция более, чем худосочная, на трех едоков, обитающих в "Пенатах".

Первая помощь как будто налаживается. Но более, чем странно и преступно молчание тех многочисленных художественных организаций, которые возглавлял и возглавляет знаменитый художник. Не откликнулась ни одна, за исключением комитета юного общества "Красивая жизнь".

Где же наши художники, наши художественные общества и профессиональные союзы?!

Делегат "союза защиты русских граждан в Финляндии" А. В. Риттенберг в субботу утром уже выехал в Гельсингфорс. Там, в финляндском сенате, он будет хлопотать о разрешении пропуска к И. Е. Репину, и попутно передаст ему в Куоккала небольшую посылку с продуктами и письма.

Н. Н.

Источник: Петроградский голос, 29 июня 1918 года, №117

В Финляндии, на Черной речке (около Териок), отрезанным от России оказался вместе с И. Е. Репиным и Л. Н. Андреев.

В течение нескольких недель от писателя не получено никаких известий, но еще в самом начале белогвардейского наступления Л. Н. сообщал, что положение его и местных жителей его округа более чем плачевно: полное безхлебье.

"Союзу защиты русских граждан в Финляндии" необходимо обратить внимание на это обстоятельство. Еще больше - всему русскому обществу, недавно еще числившему Леонида Андреева своим первым любимцем.

Короткая у нас память!

Источник: Петроградский голос, 6 июля 1918 года, №123

Отрезанному от России финляндской границей Л. Н. Андрееву удалось переправить с делегатом "Союза защиты русских граждан в Финляндии" 2.000 рублей, присланных на имя "Союза" московским художественным театром. Лишь вчера стало известным, что деньги эти вручены писателю, так как лишь вчера возвратился один из делегатов "Союза", которые были задержаны в Финляндии хлопотами перед финляндским сенатом о разрешении периодического посещения ее. Дело в том, что выданное делегатам "Союза" сенатом разрешение на поездки в Финляндию было истолковано, как разрешение на единичную поездку.

Теперь, как нам передают, дело с финляндскими властями уладилось, но еще предстоят хлопоты о получении такого же разрешения для поездок до русской границы пред советским правительством.

Источник: Петроградский голос, 14 июля 1918 года, №130

Весть о Репине и Андрееве.

Вчера в Петроград приехал из Финляндии финн, служащий на железной дороге, и сообщил нам последнюю весть о житье-бытье нашей гордости - Илье Ефимовиче Репине, безвыездно сидящем в своих "Пенатах".

Маститый профессор был глубоко тронут вниманием добрых людей, пославших ему кое-какие запасы продовольствия.

"Теперь, - рассказывал нам финн, - у профессора Репина мало недостатка продовольствия, так как доставка продуктов организована довольно правильно и кроме того финские власти приняли экстренные меры и ему вне очереди и вне общей нормировки выдаются предметы первой необходимости.

Цены на продукты в Финляндии продолжают резко падать, так как всюду уже окончательно потеряна надежда даже на "половинку дачного сезона"...

Писатель Л. Андреев теперь также усиленно снабжается продовольствием и острый период голодовки прекращен благодаря отзывчивости русских друзей и почитателей.

Источник: Петроградский голос, 28 июля 1918 года, №142

Письмо Л. Н. Андреева.

А. В. Амфитеатров получил ценную весть - письмо от узника Финляндии, писателя Л. Н. Андреева, датированное 4-го июля.

Слухи о моем бедственном материальном положении, - между прочим сообщает писатель, - сильно преувеличены.

В данный момент он ни в чем не нуждается, но оговаривается, что может "продержаться" он в таком положении лишь несколько месяцев. В дальнейшем положение угрожающее. Чем он не может похвастать, это здоровьем. Оно "не важно", но надежд поправиться он не теряет.

В дальнейшем писатель признается, что сейчас ничего не пишет и "за 8 месяцев он не написал ни строчки". Сидит он без газет, которые приходят случайно раз в неделю-две. Ни от кого не получает писем. Нет вестей от друзей.